Похоже, что криком "Джо" подает сигнал работникам милиции:
"Так странствовал он часа полтора. Сопако шел, шел, шел — и остановился, сердце забарабанило по грудной клетке, как бы требуя, чтобы его выпустили на волю. Интуиция подсказала: вот оно, нужное здание! Лев Яковлевич описал у подъезда восьмерку, с уважением посмотрел на штык часового и на негнущихся ногах втащил свое тело в вестибюль.
— Пропуск, — раздался тихий голос.
— Ам-мам-мам… — Сопако зажевал губами, опуская руки по швам.
— Пропуск покажите, гражданин, — из-за маленького столика у двери поднялся молоденький и серьезный старшина в ловко подогнанной гимнастерке, глянул на млеющего посетителя. — Вам кого, гражданин? — добавил он менее официальным тоном.
— Самого главного! — отчаянно выпалил посетитель неестественно и скрипуче.
Дежурный старшина опять сделал строгое лицо и потребовал пропуск.
— Мне по делу, — выдавил Лев Яковлевич, а затем добавил довольно глупо: — По личному делу.
— К чему пререкания, гражданин? Зайдите в комендатуру, выпишите пропуск. Все. Здесь стоять не положено.
Сопако неловко потоптался, повернувшись задел столик, вышел, мелко семеня и покашливая. С каждым шажком решимость его улетучивалась, словно эфир из флакона. К комендатуре он приплелся совершенно опустошенный, потерянный. В зале, похожем на маленький вокзал, было пусто. Экс-казначей поцарапался в кассовое окошечко, отгороженное металлическими перильцами, и ему пришло на ум, что вот сейчас выглянет кассир и с улыбкой протянет билет. Но выглянул не кассир, а солдат в фуражке и без всяких улыбок не то спросил, не то приказал:
— К кому?
— 3-здра-авствуйте. Это я, — шевельнул губами Сопако, потом вдруг попятился и почти выбежал из зала.
Солдат удивленно пожал плечами и, многозначительно покрутив пальцами у виска, тихонько присвистнул.
Как пьяный, шел Сопако по улицам, натыкаясь на прохожих, наступая на ноги. Сколько шел — пять минут или час, — он не знал, как разыскал дом Порт-Саидова, тоже не ведал. Лишь поднявшись на второй этаж, он увидел знакомую дверь и приколотый к ней кнопкой голубой конверт.
«Наше учреждение ликвидировано, — сообщал «законопослушный общественник», — выехал в рекомендуемый город подыскивать работу».
Лев Яковлевич пошарил в условленном месте рукой, нашел ключ и, войдя в комнату, тут же в изнеможении опустился в просиженное кресло, с ужасом ожидая прихода шефа.
И шеф пришел удивительно веселый, светлоглазый и ласковый, включил электроплитку, поставил на нее чайник, осведомился о здоровье экс-казначея.
— Я… ничего, — ответил Сопако, в волнении закрывая глаза.
— Придется помочь вам, — успокоил «Викинг». — Я знаю средство… Кто там? А, это ты, малыш. Запри-ка дверь на ключ. У нас появился инфекционный больной, надо изолировать.
Лев Яковлевич удивленно повел глазами в поисках носителя инфекции. «Да ведь это я!» — страшная догадка с грохотом пробила голову навылет. «Викинг» обернулся к Сопако и подтвердил спокойно и неумолимо:
— Носитель инфекции — вы. Болезнь у вас, на мой взгляд, смертельна… Не делайте круглых глаз. Уверяю, это совсем не больно.
— Что случилось? — Джо растерянно заморгал. В его глазах цвета переспелой вишни мелькнул испуг.
— Этот, еще в общем нестарый, человек хотел сегодня нас выдать, мой мальчик.
— А-а… — протянул Джо, словно ожидая услышать нечто более интересное.
— Это неправда! — громко вскричал Сопако, не соображая, что говорит. — Я только полежал в кустах. Я видел на пляже вашу жену. Она в опасности! Это я вам… Ваша честь!..
— Я не английский судья!
«Викинг» схватил экс-казначея за горло:
— Помните, я рассказывал об окошке? — в светло-синих с сумасшедшинкой глазах «Викинга» переливалось холодное бешенство. — Мы всего только на втором этаже, поэтому придется вас для верности придушить.
Сопако видел в чернильных подрагивающих зрачках убийцы свое отражение и с тупым равнодушием сознавал, что начинает задыхаться.
— Что ты делаешь?! — громко закричал Джо, по-мальчишески скривив губы.
Раздался громкий стук в дверь. «Викинг» отдернул руки.
— Спросите, кто, — прошептал он экс-казначею.
— Кто там?! — крикнул Сопако не своим голосом.
— Телеграмма.
— Телеграмма?
— Телеграмма, — подтвердил спокойный голос.
Фрэнк понял все. Сработало шестое чувство. Он бросился к окну, за ним последовал Джо. В дверь уже громко стучали. Сопако выглянул в зияющую теменью пропасть и тихо ахнул. Справа и слева на узеньких, в четверть кирпича, карнизах, прильнув к скользкой кирпичной стене, каким-то чудом держались шеф и сын академика. Экс-казначей бросил на них прощальный взгляд и, словно в тумане, ощупью стал искать дверь. Наконец щелкнул замок. В комнату шагнули трое в штатских костюмах. Лев Яковлевич сделал протестующий жест.
— Вы Сопако Лев Яковлевич, технорук артели «Идеал»? — спросил коренастый со смеющимися глазами и, не дожидаясь ответа, скомандовал: — Взять его.
— За что же? — едва пошевелил Сопако деревянным языком. Он не слышал своего голоса.
— Как за что? — удивился коренастый. И прибавил уже неофициально, по-домашнему: — Разве вам не известно, что вы проворовались в своем «Идеале»? Работники розыска с ног сбились. Нехорошо так, папаша. Людей утруждаете… Да что с вами?!.
По лицу Льва Яковлевича скользнула мутная слеза, он смотрел восторженными глазами на милицейских работников, протягивая к ним коротенькие загребущие ручки:
— Родные вы мои! — страстно прошептал экс-казначей, плача от счастья, и упал в надежные объятия. — Берите меня, берите!.."
А вот что сделал бы "Джо", если бы Викинг не узнал о планах Сопако или как-то по-другому отреагировал бы на них? Так бы все и тянулось?.. Или нашел бы другой повод закричать?.. Как полагаете?.. (Напоминаю, что на самом деле "Джо" - работник КГБ.)
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
